Художественное руководство и дирекцияРуслан Кулухов Ляйсан Мишарина Артемий Харлашко Евгений Зубов Вячеслав Авдеев Наталья Перегудова Алексей Чирков Константин Шихалев Екатерина Капустина Творческая частьМедиацентрАнастасия Казьмина Дарья Зиновьева Татьяна Казакова Наталья Бойко Олег Черноус Алексей Шемятовский Репертуарная частьНаталья Беднова Олеся Сурина Виктория Иванова Наталья Марукова Людмила Калеушева Алёна Соколова Служба главного администратораСветлана Бугаева Анна Исупова Илья Колязин Дмитрий Ежаков Дмитрий Прокофьев Отдел проектной и гастрольной деятельностиАнастасия Абрамова Инна Сачкова Отдел маркетинга и стратегического развитияЛилия Сидорова Мария Баженова Музыкальная частьОрганизационный отделОтдел кадровАнна Корчагина Отдел по правовой работеЕвгений Зубов Надежда Мотовилова Финансово-экономическое управлениеИрина Ерина Елена Гусева Административно-хозяйственный отделМарина Щипакова Татьяна Елисеева Сергей Суханов Людмила Бродская ЗдравпунктТатьяна Филиппова | Цискаридзе в роли «короля-солнца» — и чем еще впечатляет «Кабала святош» в МХТНаталья Витвицкая, Афиша Daily, 5.09.2025 Юрий Квятковский победил главную сцену страны и ее своенравного зрителя, превратив роковую пьесу про отношения художника и власти в блокбастер с заоблачными ценами на билеты, умопомрачительными декорациями и звездным актерским составом во главе с худруком Мольером и Цискаридзе в роли его визави. Рассказываем о самой ожидаемой премьере сентября.
Что спектакль планируется масштабным и провокационным, было ясно сразу. Драматический дебют Николая Цискаридзе в роли «короля-солнца» — смелое заявление само по себе, а довеском шло мгновенно завирусившееся сатирическое промо, в котором Константин Хабенский показывал «перчатки безопасных аплодисментов» и обещал выпустить «скотч для смеха». Худрук угадал зрительские чаяния: чтобы непременно было красиво (можно с избытком), легко и весело — при этом на острую тему, на которую другим рассуждать вроде как не положено. Игра со знаковой для Художественного театра пьесой превратилась в этом спектакле в отдельную смысловую рамку.
«Кабалу святош» Булгаков писал по заказу Московского Художественного театра, репетиции затянулись до пяти лет, а сам спектакль был сыгран всего семь раз и закрыт. Вышедшая в газете «Правда» статья «Внешний блеск и фальшивое содержание» не оставляла шансов творению Булгакова, который сравнивал собственную судьбу с судьбой приближенного к высшей власти Мольера и недвусмысленно намекал на родство любых форм тирании — что королевской, что советской. Роковое название вернулось в репертуар МХТ при Олеге Ефремове — тогдашний худрук играл Мольера в спектакле Адольфа Шапиро. А после него, в новой версии того же режиссера, — Олег Табаков. Хабенский продолжил традицию, став третьим в очереди худруков, примеривших на себя роль придворного драматурга и через нее обозначающих свои отношения с властью, судьбой и театром.
Похвально существование Хабенского-актера, не позволяющего себе затмить ни коллег по цеху, ни приглашенную звезду Максима Николаева (такой псевдоним избрал для драматической сцены всенародно любимый артист балета и педагог Цискаридзе), ни режиссера-экспериментатора с его постановочной командой. Квятковский сочинил многослойный и полижанровый спектакль, в основу которого лег смелый текст Михаила Дегтярева, с которым они входят в творческий союз «КПД» (Квятковский, композитор Николай Попов, Дегтярев). Драматург сокращает и переписывает Булгакова, замиксовывая «Кабалу» с «Размышлениями о первой философии» Декарта, сочинением «О рабстве и свободе человека» Николая Бердяева, «Исповедью» Августина Блаженного, «Видениями ада» святой Терезы Авильской, наконец, с докладной запиской Платона Керженцева Сталину и Молотову по поводу булгаковской пьесы.
Отдельные эпизоды вырастают у Дегтярева не из структуры пьесы, а как бы поверх нее. Например, Захария Муаррон в исполнении Сергея Волкова, вылезая из клавесина, выдает ошеломительный актерский монолог, собранный из обрывков всех чеховских пьес сразу. А Мадлена Бежар Александры Ребенок, прощаясь с жизнью, прощается заодно и со своей публикой, оставаясь эгоцентричной примой до последней минуты. Дополнительный объем создают современные шутки-намеки вроде «хорошего театра, а не того, что на бульваре» и «Константина Юрьевича де Мольера».
Текстовую избыточность поддерживает режиссерская эстетика. Квятковский всегда был за игровой, тотальный театр. Начав свою карьеру с хип-хоперы «Копы в огне», он продолжил ее работой в Росгосцирке и антиутопиями-вербатимами брусникинцев. Все его постановки отличает осознанный псевдопафос, агрессивный гротеск и жесткая ирония. Такая любовь к зрелищному театру порой стоит режиссеру смыслов. Но форма побеждает содержание отнюдь не всегда. В случае с «Кабалой святош» амбициозной задаче рассказать не только про художника и власть, но еще и про художника и его природу покорились многие и многое.
Сюрреалистичный мир «Кабалы святош» придумал главный художник МХТ Николай Симонов. На пышных, барочных декорациях он не остановился. Его сценография — оммаж тотальной театральности, граничащей с фарсом и цирком.
Гигантские головы золоченых младенцев, раздвижные столы и огромные качели. А еще пиротехнические эффекты, оживающие гаргульи и гигантские пыточные орудия. МХТ как будто бы соревнуется сам с собой и себя же побеждает: пышнее и наряднее спектакля в Москве нет — как нет другого театра, в котором бы Николай Цискаридзе играл Людовика XIV.
Дебют вышел удачным. Самоирония и сдержанность — отличительные черты актерской манеры Цискаридзе-драмартиста. Отстранившись от своего персонажа, он действительно царит на сцене, а не пародирует царствование. Не только его Людовик — полноправный антагонист Мольера, но и сам он — убедительный конкурент Хабенского-артиста.
Мхатовская «Кабала святош» может показаться избыточной в смыслах и визуальных решениях, но одно бесспорно — это выдающийся актерский спектакль, собрание взрывных бенефисов Хабенского, обоих Волковых (Ивана и Сергея), Александры Ребенок, Игоря Хрипунова, Ильи Козырева, Ивана Дергачева. Перечислить правильнее было бы всех. Жонглируя жанрами и актерскими техниками, мхатовская труппа явно получает удовольствие от самой себя и зрительского успеха, который бросается в глаза, как бросается в глаза нарочитая красота костюмов, придуманных модельером Игорем Чапуриным. Кринолины, фижмы, маски комедии дель арте и парики — все это великолепие существует на контрасте с трагическим финалом и его смыслами. Но ведь театр затем и придуман, чтобы спасаться в нем от реальности. Это единственно желаемая кабала, которую ни укротить, ни отрицать невозможно — ни во времена Мольера, ни Булгакова, ни нас с вами.
Оригинал статьиПресса Два по 125, Эсфирь Штейнбок, Коммерсантъ, 21.10.2023 Контрабас, Ольга Фукс, Exclusive, № 2, 05.2014 Петушиные бои, Кристина Матвиенко, Петербургский театральный журнал, № 43, 2006 | |
